Source:
Olga Grigor'eva at lastromanovs on VK
The letter:
Ольгино. 1911.
30 Июля.
Dearest little sweet Татьяна,
Thank you awfully for your dear letter. I was so delighted and pleased to get. Я тебя так хорошо понимаю, и понимаю твое чувство пустоты после жизни на яхте и дружбы со всеми офицерами — и вдруг никого из них нет около — да, очень скучно теперь вам всем. Пожалуйста попроси и напомни чтобы Мама прислала мне фотографии тебя и Ольги в формах — я так их хотела и не получила в конце концов.
Уехали мои Ахтырцы! Они были так милы и просты и наслаждались глубоко здесь; даже вахмистр Аралкин имел свое маленькое удовольствие — поехал на охоту и убил одну утку — которую я съем в свое время! Каждое утро в 7½ я еду в степь со своими красками — с Ник. Алек. (он правит) и найдя красивое место с желтеющею рожью и цветами около — рисую — а он с лошадьми пасется и разговаривает с мужичками. Теперь они все в поле на уборке хлеба — и так красиво в степи — яркие рубашки и платки.
Смешно подумать что когда твой юбилей 10ти летнего шефства — тебе только будет 24 года! Я загораю здесь еще лучше. Я Ольге вчера писала как я кутила всю ночь на Полярной — до 4 ч. утра. Солнце вышло пока мы еще не разошлись и мы стояли на самой корме около флага и смотрели на дивное небо и розовое солнце!
Мичман Сем. Тян Шанский теперь совсем и бесповоротно мой — и я не боюсь Анастасии — он мне это сказал и повторял на пикнике и после ночью на Полярной. Я была еще тогда же на парусной яхте "Зизи". Так уютно и мило — там 4 койки, 2 каютки, стол, W.C. и ванна...
Чего же более? Мы сидели там — у самого трапа Поляр. Зв. Итак у вас больше не было пикников. Я рада — потому что очень завидовала вам, я знаю как это нехорошо завидовать чужому счастью — но иногда изредка приходится! Крестники мои — больше парни 10ти лет — уже работают в поле и помогают своим родителям — и издали орут мне при встречах: "Здравствуй Мама крестная!" и бегут "shake-hands" со мною.
Княжна очень благодарит тебя и Ольгу за поклоны и очень приветствует.
Одна моя кума была у меня сегодня утром — она овдовела недавно — и осталась с 9-ю детьми — шестью дочерьми и 3мя сыновьями.
Она кажется не горюет очень о "покойнике" т. к. он пил, бил ее — и умер от пьянства — еще молодым совсем человеком.
Мой локоть тоже черный и до сих пор болит т. к. трескается и сгибать локоть больно. Nana сидит передо мною и читает свою газетку.
Пожалуйста пиши мне часто. Ты говоришь что нечего будет писать — всегда приятно вспоминать прошедшее хорошее время — об этом можешь писать — да и так всегда много. Пришли пожалуйста карточки которые вы все поснимали — для моего альбома.
Досвиданья милая душка. Господь с тобою.
Целую всех ужасно крепко.
Твоя Тетя Ольга.
English translation (my own; original English in italics):
Olgino. 1911.
July 30.
Dearest little sweet Tatiana,
Thank you awfully for your dear letter. I was so delighted and pleased to get. I understand you so well, and I understand your feeling of emptiness after life on a yacht and friendship with all the officers — and suddenly none of them are around — yes, you are all very bored now. Please ask and remind Mama to send me photos of you and Olga in your uniforms — I wanted them so much and didn't get them in the end.
My Akhtyrs have left! They were so sweet and simple and enjoyed deeply here; even the sergeant-major Aralkin had his little pleasure — he went hunting and killed one duck — which I will eat in due time! Every morning at 7½ I go to the steppe with my paints — with Nik. Alex. (he rules) and finding a beautiful place with yellowing rye and flowers around — I draw — and he grazes with horses and talks with peasants. Now they are all in the field harvesting grain — and it is so beautiful in the steppe — bright shirts and scarves.
It's funny to think that on your anniversary of 10 years of patronage — you will only be 24 years old! I sunbathe here even better. I wrote to Olga yesterday about how I spent the whole night on Polar Star — until 4 o'clock in the morning. The sun came out before we parted and we stood at the very stern near the flag and looked at the marvelous sky and the pink sun!
Midshipman Sem. Tyan Shansky is now completely and irrevocably mine — and I'm not afraid of Anastasia — he told me this and repeated it to me at the picnic and later at night on Polar Star. I was still on the sailing yacht "Zizi". So cozy and cute — there are 4 berths, 2 cabins, a table, W.C. and bath...
What more? We were sitting there - at the gangway of Polar Star. So you didn't have any more picnics. I am glad — because I envied you very much, I know how bad it is to envy someone else's happiness — but sometimes you have to occasionally! My godchildren — more than 10-year-olds — are already working in the field and helping their parents — and from a distance they shout at me when they meet: "Hello, Mama Godmother!" and run "shake-hands" with me.
Princess thanks you and Olga very much for your regards and greets you very much.
One of my godmothers was with me this morning — she was recently widowed — and left with 9 children — six daughters and 3 sons.
She does not seem to grieve very much about the "deceased", because he drank, beat her — and died of drunkenness — while still a very young man.
My elbow is also black and still hurts because it cracks and bending the elbow hurts. Nana is sitting in front of me and reading her newspaper.
Please write to me often. You say that there will be nothing to write — it is always nice to remember the past good time — you can write about it — and there is always a lot of it. Please send the cards that you all took off — for my album.
Goodbye sweet darling. The Lord be with you.
I kiss everyone very firmly.
Your Aunt Olga.
Above: Alexandra.
Above: Olga Alexandrovna.
Above: Tatiana.
No comments:
Post a Comment