Valentina Chebotareva's diary entry, dated October 24, 1915

Source:

http://kfinkelshteyn.narod.ru/Tzarskoye_Selo/Vosp_Chebotarevoy1.htm

The diary entry (with some of Alexandra's words translated into Russian from French):

24-го октября [1915].
Все эти дни государыня приезжает, мила, ласкова и трогательна, говорила и со мной ласково и приветливо. Оказывается, мяса и рыбы не ест по убеждению: "Лет десять-одиннадцать тому назад была в Сарове и решила не есть больше ничего животного, а потом и доктора нашли, что это необходимо по состоянию моего здоровья". Сидела долго с работой в столовой. Одна из княжон играла в пинг-понг, другая в шашки, кто читал, кто болтал, все просто и уютно. Государыня сказала Варваре Афанасьевне:

"Посмотрите, как малышки забавляются, как эта простая жизнь позволяет отдохнуть... большие сборища, высшее общество — брр! Я возвращаюсь к себе совершенно разбитой. Я должна себе заставлять говорить, видеться с людьми, которые, я отлично знаю, против меня, работают против меня... Двор, эти интриги, эта злоба, как это мучительно и утомительно. Недавно я, наконец, была избавлена кое от кого, и то лишь когда появились доказательства. Когда я удаляюсь из этого общества, я устраиваю свою жизнь как мне нравится; тогда-говорят: 'она — экзальтированная особа'; осуждают тех, кого я люблю, а ведь для того, чтобы судить, надо все знать до деталей. Часто я знаю, что за человек, передо мной; достаточно на него раз взглянуть, чтобы понять: можно ему доверять или нет".

Бедная, несчастная... Такой она мне и рисовалась всегда — сама чистая и хорошая, цельная и простая, она томится условностью и мишурой большого света, а в грязь Григория она не может поверить. В результате — враги в верхних слоях и недоверие нижних.

... Сегодня Татьяна Николаевна сначала приехала одна: "Ведь я еду сюда, как в свой второй дом", и, действительно, такая милая и уютная была. Побежала со мной в кухню, где мы готовили бинты. Государыня посмеялась и сказала, что Татьяна, как хорошая домашняя собачка, привыкла. ...

My reconstruction of Alexandra's words in French (my translation; I cannot find the original):

Regardez comment les petites s'amusent, comment cette vie simple permet de se reposer... de grands rassemblements, de la haute société — brr! Je reviens à moi-même complètement brisée. Je dois me forcer à parler, à voir des gens qui, je sais très bien, sont contre moi, travaillent contre moi... La cour, ces intrigues, cette colère, combien c'est douloureux et épuisant. Récemment, j'ai finalement été délivrée de quelqu'un, et alors seulement quand les preuves sont apparues. Quand je me suis retirée de cette société, j'arrange ma vie comme je l'aime; puis ils disent: «c'est une personne exaltée»; ils condamnent ceux que j'aime, mais pour juger, il faut tout savoir en détail. Souvent je sais de quel genre de la personne est en face de moi; assez de temps pour lui jeter un oeil pour comprendre si l'on peut lui faire confiance ou non.

English translation (my own):

October 24, [1915].
All these days the Empress has been arriving, sweet, affectionate and touching, and spoke to me kindly and affably. It turns out that she does not eat meat and fish because of her conviction: "Ten or eleven years ago I was in Sarov and decided not to eat any more animal products, and then the doctors found that it was necessary for my health." I sat for a long time with work in the dining room. One of the Grand Duchesses played ping-pong, the other played checkers, read, chatted, everything was simple and comfortable. The Empress said to Varvara Afanasievna:

"Look how the little ones amuse themselves, how this simple life allows one to rest... big gatherings, high society — brr! I return to myself completely broken. I have to force myself to talk, to see people who I know very well are against me, they work against me... The court, these intrigues, this anger, how painful and exhausting it is. Recently, I was finally delivered from someone, and then only when the evidence appeared. When I retire from this society, I arrange my life as I like it; then they say: 'she is an exalted person'; they condemn those whom I love, but in order to judge, one must know everything in detail. Often I know what kind of person is in front of me; enough time for him take a look to understand whether one can trust him or not."

Poor, unhappy woman... I always pictured her like that — she was pure and good, whole and simple, she languishes with the convention and tinsel of the great world, and she cannot believe in the filth of Grigori. As a result, there are enemies in the upper layers and distrust of the lower ones.

... Today Tatiana Nikolaevna first came alone: ​​"After all, I come here like it's my second home", and, indeed, she was so sweet and nice. She ran with me to the kitchen, where we were preparing bandages. The Empress laughed and said that Tatiana, like a good pet dog, was used to it. ...

Above: Alexandra with Olga and Tatiana. Photo courtesy of Ilya Grigoryev at lastromanovs on VK.