Source:
The diary entry:
30 июля [1915].
... Среди операции перенесли ужасную минуту. Вера Игнатьевна говорит: "дренаж", а о нем никто и не подумал. Счастье, что я, в своей мании все стерилизовать, прокипятила жгут и спрятала его в стеклянную банку. Мигом выхватила и подала, но час еще после все внутри прыгало и дрожало. Княжны мне шепнули: "После отъезда мама́ мы останемся, поможем вам чистить инструменты." ...
... Вспомнилась сценка из безмятежных дней, когда с фронта шли радостные вести, и в лазарете царил тихий, счастливый покой. В конце апреля или в начале, не помню точно, государыня бывала каждый день, бодрая, чудная, ласковая. После перевязок часами сидела у постели Варвары Афанасьевны, туда приходили и раненые. Государыня и княжны работали, шутили, смеялись.
English translation (my own):
July 30, [1915].
... In the middle of the operation, we suffered a terrible minute. Vera Ignatievna says: "drainage", but no one thought about it. It is fortunate that in my mania to sterilise everything, I boiled a tourniquet and hid it in a glass jar. I instantly grabbed and served it, but for an hour after that everything inside jumped and trembled. The Grand Duchesses whispered to me: "After Mama leaves, we will stay and help you clean the instruments." ...
... I remembered a scene from the serene days, when joyful news came from the front, and a quiet, happy peace reigned in the infirmary. At the end of April or at the beginning, I don't remember exactly, the Empress was there every day, cheerful, wonderful, affectionate. After bandaging, I sat for hours at the bedside of Varvara Afanasievna, and the wounded also came there. The Empress and the Grand Duchesses worked, joked, laughed.
Above: Alexandra with Olga and Tatiana.
No comments:
Post a Comment